Группа крови по Михаилу Шишкину

Дневник читателя 31.07.15

Чтение сродни переливанию крови. Ты же принимаешь чужие слова в себя. Один человек делится тем, что несет ему жизнь, с другим. Но важно, чтобы совпала группа крови. Если не совпадает - чтение противопоказано.

Михаил Шишкин

Скажи мне, что ты читаешь, и я смогу тебя понимать. Сызмальства мы выстраиваем свой круг чтения, подчас игнорируя авторитеты, ловясь на дешёвые слоганы, подчиняясь псевдокумирам. И лишь с годами сожалеем об утраченном времени, поиски которого лишь выдумка таланта.

«Книги растут из детства», - сказал Михаил Шишкин, писатель, который, кажется, словами проникался с малых лет, познавая их теплоту и холодность, проникая в их строение, так композитор выкладывает затейливые знаки на нотный стан, выстраивая гармонию звука.

Художник, отправляясь в творчество, выписывает себе подорожную жизни – из ожидания счастливых моментов озарений и вдохновений. В 2010 г. Шишкин, опубликовав роман «Письмовник», говорил о своеобразном собственном писательском цикле:

Подтвердилась моя волна. У каждого писателя она своя, длина моей - пять лет. «Взятие Измаила» я написал в 2000-м, «Венерин волос» в 2005-м и новый роман - в 2010-м.

2015 год ещё не заявлен новым романом.

…Самое сложное побороть самого себя. Очень сложно идти вперед - туда, где тебя еще не было. Нужно понимать, чего ты хочешь.

Бессмертны строки Анны Ахматовой, ставшие крылатыми на все времена, - Когда б вы знали, из какого сора // Растут стихи, не ведая стыда…

Михаил Шишкин умеет подчинять себя слову, которое подчас приходится ждать очень долго, часто впадая в отчаяние из-за неприходящих слов. Его эссе «Вальзер и Томцак» - попытка понять законы творчества. Роберт Отто Вальзер – немецкий писатель, умерший в середине XX века. Видимо, Шишкин нашел в нем и свою группу крови, и ответы на многие вопросы, мучавшие его как творческого человека. Литературные реминисценции позволяют таланту путешествовать во времени и пространстве. Припоминая свои читательские вдохновения-открытия, Шишкин раскрывает писательскую лабораторию, даёт прививку слова. И тогда его писатели становятся нашими, если, конечно, совпадёт группа крови. Описание одиночества творца – важный момент шишкинской группы. Генрих фон Клейст – ключевая фигура, объединяющая этих писателей. Немецкий драматург, прозаик, поэт с трагической судьбой.

Маниакальное ощущение оставленности проходит через всю его жизнь. В мучительные часы «без слов» Шишкин стоит на берегу Ванзейского озера недалеко от могилы Клейста: «сочинительство играет с ним злую шутку, - оно не удаётся». А это уже из рассказа Вальзера «Клейст в Туне». Здесь вновь бесконечное одиночество художника, наступают болезни, отчаяние потому как – не пишется…

«Недели бегут. Клейст рвёт один черновик, другой, третий. Он стремится к высшему совершенству… что такое? Ты сомневаешься? В корзину. Да здравствует новое, неистовое, прекрасное!.. К осени Клейст заболевает… Звучащие в его мозгу стихи кажутся ему вороньим карканьем…»

«Настоящим сообщаю, что одним прекрасным утром…» Так начинается сотворение мира «Прогулки», рассказа Вальзера. «…не с выхода на лестницу, не со шляпы или встречи с креолкой, а со слов о написании слов - сообщение о сообщении», - Шишкин. Писатель вырывается на улицу из своей каморки, полную призраков. «Он отправляется не на прогулку, а в ее описание. Он идет, только когда описывает, как он идет. Суть описываемого, а значит, происходящего, в самом акте творчества».Встреченный на пути Томцак – откровенная аллегория.

«Встреча с Томцаком - встреча с собственным страхом. Он может перегородить дорогу и сделать светлый день тьмою где угодно и когда угодно. Это не страх смерти. Писатель не боится смерти - она его подмастерье. Его настоящий страх - перестать писать. Страх, что слова больше не придут, оставят его навсегда. Томцак - это жизнь без писания, без творчества, без смысла. Тьма. Томцак - это весть из пустоты. Из бессловия».

Писатель только тогда живёт во времени, когда в его творчестве остаётся личная тема.

А далее представляется Шишкин-писатель, у которого строки приходят из небытия, из ниоткуда. Как трава-мурава, венерин волос прорастает из ничего, пробиваясь сквозь камень.

Михаил Шишкин: - Ты учишься у всех, кого ты читаешь, и у плохих писателей ты учишься больше, чем у хороших, потому что тебе помогает вкус: тебе не нравится, ты начинаешь думать - почему, и это намного важнее понять, чем понять, почему тебе что-то нравится.

В минувшем году вышла последняя книга семейной саги Елены Катишонок «Свет в окне». Первая, «Жили-были старик со старухой», получила премию «Ясной поляны» в номинации «XXI век». Роман полюбили читатели: Катишонок говорила о непреходящих ценностях семьи, веры, любви, которые обрушились в России с гуманитарной катастрофой 17-го года. «Свет в окне» наполнен персонажами, за которыми подчас трудно уследить: запутываешься в родственных связях, фабулы вязнут в «ватном» сюжете. Но для нас главное не это. В романе живёт удивительный персонаж. Это – «Сага о Форсайтах» Джона Голсуорси. Книгу читают разные поколения: для кого-то она предмет научной работы, для кого-то популярный роман времени, для кого-то очередная страница чтения. Но совершенно определённо роман проецируется в настоящее время: страсти Форсайтов служат фоном разрушенных судеб и создаваемых семей. Английский классический роман «Сага о Форсайтах» становится объединяющим началом, ведущим к примирению и склеиванию семейных отношений. Так хотелось бы. Хотелось бы воскрешения мёртвых слов в живом пространстве, чтобы оно заполнялось живыми людьми, чтобы оживали слова, складываясь в новые книги для вечного читателя.

Нина Яковлева

Источник: ПЛН-FM

С 1 июля повышаются тарифы на ЖКУ. Какая часть от вашей зарплаты уходит на их погашение?

  смотреть результаты