Патологоанатомия мира и любви
Недаром вас звала Россия
На праздник мира и любви…
Фёдор Тютчев
Вот как бывает: живём мы, ругаемся, миримся, опять ругаемся, обсуждаем и осуждаем неустроенность, мелкие свои беды и всё такое, а тут приходит Большая Политика и говорит: «Ну-ка, собрали своё шмотьё – и за мной!» Глаза загораются, и дышат люди единимым чувством, движутся в едином порыве. Немногим ранее беседовали мы о состоянии дорог, протекающих крышах и не было иной темы, как быстрая и бесснежная зима, а ныне мы мощно и самонадеянно перекраиваем карту Европы, поделившись на две неравные группы – за и против. Вот резко всё стало вращаться вокруг Крыма и Восточной Украины, и резко вспомнили мы, что живут там русские, и они вспомнили, что есть Россия, а они – русские – и стали выводы резко напрашиваться… Какая неожиданность! Скинули украинцы политическую бездарность и тирана-неудачника в благом и жертвенном порыве свободы и вдруг неожиданно вся Западная Украина стала фашистской и бодро замаршировала в факельных шествиях, вселяя страх погромов в Украину Восточную, которая ответила единым порывом национальной идентичности и воззвала к своему народу, искусственно разделённому злой волей истории… Украина затрещала по швам и трудно представить, что может её удержать от распада. Всё смешалось – человеческая искренность и правда, ложь, пропаганда, идеологии и мнения. И ничего уже не понятно в этой мутной воде. В Киеве прибираются, а в России бряцают оружием человеколюбия.
А что это я говорю? Это правда? Правда, что это происходит? И что действительно, история ещё не кончилась, а ещё способна на неожиданности, на боль и абсцесс вскрытых, как нарывы, противоречий. А, может быть, работает жёсткая логика интересов, программ и скрытых тенденций? Или и то, и другое вместе?
Остался заброшенным и незавершённым опытный проект создания советского человека. Недоработанные образцы его в многомиллионном количестве оказались разбросаны и разделены на евразийских просторах. И помнят многие из них о своей русскости, украинскости, казахскости и тому подобном. И важно им становится это помнить – потому, что о чём и помнить-то, как не об этом. И не плохо иногда получается играть на этих таинственных струнах. После распада Советского Союза не обрели мы ни покаяния, ни успокоения, ни отдохновения – не договорились ни о чём, а просто разбежались как пацаны от шухера, всё на самотёк пустили по принципу будь что будет – ни взаимных договорённостей, ни спокойного партнёрства, ни разумного баланса – ничего этого даже в мыслях не было. Как всех поразил скорый, жесткий и неумолимый распад этой веками собиравшейся целостности и как все спокойно к нему отнеслись! И всё, что подспудно копилось и не было преодолено, вышло на поверхность. Примитивизм и элементарная неадекватность власти стали единственной панацей от всех возможных бед. Но со временем, поднаторев в играх с крупными ставками, власти эти обрели звериную хватку и хитрость, а народы всё продолжали плавать в блаженной неопределённости хаоса, то вяло, то, реже, сильнее пытаясь выкроить для себя хоть немного уверенности. Дошло до того, что даже свобода стала проблемой – настолько власть изловчилась в собственной технике. И дошло дело, наконец, и до глубоководных игр в империю. Макиавеллическое искусство выигрыша через противоречия стало достоянием политической тактики.
Предположим, что мы превосходно осведомлены о положении в некой стране, знаем настроения, проблемы, противоречия, знаем точки неизбежной её зависимости от нас. И у нас в её отношении есть интересы, о которых говорить неприлично, но история дипломатии нас в итоге поймёт и простит. Что делать? Пользуясь случаем, провести к её руководству своего человека с намерением в нужный момент его слить и использовать в незавидной роли козла отпущения. Рекомендовать ему безволие, попустительство, неадекватность и тому подобное, короче говоря, быть самим собой. В нужный момент сыграть на неизбежном (в ситуации определённого типа национального менталитета) возмущении, и сыграть, прежде всего, тем, что не вмешиваться, а лишь потихонечку подготавливаясь, разворачивать душераздирающую машину пропагандисткой интерпретации. И всё само собою устроится в нашу пользу. И мы будем говорить как мы миролюбивы и нейтральны, как мы боремся за счастье и спокойствие миллионов, как мы заботимся о целостности государств и международном праве – и всё в надежде на то, что наше благородство ещё больше подстегнёт чувства про-наших групп и регионов, и они сами даже попросятся, хотя мы и не просили, и даже не очень-то и хотели, но уж если так, то мы не можем оставить это просто так и, непременно… А что мы сделали? Да, ничего особенного – всё абсолютно естественно.
Вот это естественное и есть самое злостное противоестественное из возможных. Когда настоящие, подлинные и искренние слезы ветерана, освобождавшего Крым, фотографии сынишки на отдыхе в Ялте, русская эскадра и морячки, и их ленточки на бескозырках, а параллельно и заодно – и выкуп акций монополий, и отказ от льготных условий поставок газа, и мост через Керченский пролив, задуманный ещё в 1943 году главным архитектором Третьего Рейха Альбертом Шпеером, и «Чёрное море моё»… А в перспективе, глядишь, свободный Константинополь… Но это уже, конечно, гипербола.
Артем Верле
Источник: ПЛН-FM